Юрий Иванович Пименов.

22.09.2015 в 17:52

(1903 - 1977).

Художник - путешественник.

Мемуары художника.

Ю. и. Пименов всю свою жизнь путешествовал. Заграничные поездки начались с 1928 и продолжались вплоть до смерти художника в 1977 году.
Во время своих путешествий он путевые заметки писал.

Париж предстал перед художником как Ленинград: "это сходство - сходство больших европейских городов, но сразу же остро бросается в глаза разница людей и вещей, разница каких-то неопределенных, но безусловных различий движений жизни. Ларьки со старыми вещами, с разными пиджаками и фуфайками под провисающими тентами; около них какие-то пожилые люди, уже очень отличные в деталях - какой - то манерой повязывать шарф, носить кепку, в толпе много беретов, - вдруг негр, торгующий в палатке овощами, большие рекламы на домах, совсем крошечные магазинчики.
При встрече с таким известным местом, как Париж, всегда сталкиваются два ощущения - прежнее ощущение из книг и неожиданное впечатление действительности. Париж сразу, с первого взгляда, показался проще своих описаний, проще, жизненнее и, отсюда - теплее, таким он и остался в моей памяти". Художник подробно описывает все, что видит, все, что его окружает, как это было в Греции в 1958 году. Все было очень чужое и очень южное.
Утром за окнами открылась перспектива большого южного города, с голубыми горными далями. На улицах шумная толпа, поднимаются железные шторы магазинов, улицы перебегают разносчики кофе, неся его на маленьких подносах на веревочках. В первый афинский день мы все пошли, конечно, на акрополь, пешком, через современный город, мимо кинотеатров с американской рекламой бандитов и полуголых героинь, мимо пестрых модных машин, мимо жаровен с каштанами на углях, через городской центр. К акрополю дорога идет вверх, узкими переулками небогатого района, застроенного маленькими домами. Было воскресенье, все лавки были закрыты, во дворах этих маленьких домов женщины стирали белье, парни чинили потрепанные мотоциклетки, накачивали велосипедные шины, девушки с воскресными прическами разговаривали у каменных заборов. Был солнечный, очень ветреный день. В поворотах узких переулков показался Парфенон, сквозь белье на ветру, светлый и красивый, великое произведение искусства, окруженное простой небогатой жизнью. Вокруг него сухая каменистая греческая земля, такая, как почти во всей стране, земля, где больше камней, чем земли.
Несколько дней назад по дороге на аэродром я видел светловолосых московских мальчишек, катающихся на лыжах в оврагах у Внукова под морозным сверкающим солнцем. А сейчас по сухой каменистой земле афинской окраины черноволосые смуглые мальчики бегут от акрополя к своим домам; понимая, что мы иностранцы, они кричат "Americano, Americano", и, узнав, что мы русские, побежали за нами с криками "Sputnic, Sputnic"17.
Интересно, что в путешествиях Ю. Пименова не покидали размышления о предназначении художника, о месте искусства в жизни, о той правде, которую должен изображать художник. К примеру, посещая Италию, он размышляет: "если художнику нечего сказать как человеку, он не художник.