Платок. Часть II.

Я не всегда была религиозной, но моя душа всегда стремилась к чистоте.
В случае если кровь твоя как река, чистая и прозрачная, не приведет ли она тебя к морю? Да, может быть ради этого, стоит выплакать много слез, и упорно плыть, даже когда устал, обессилен, но это стоит того, поверь, чтобы не утонуть в болоте, чтобы не оказаться в бездне.

Вы знаете, я всегда была странной … по крайней мере такой меня точно считали. Вокруг меня всегда были тысячи знакомых, но я предпочитала одиночество, только потому что для меня понятие "Дружба", была равносильна понятию "любовь". А если сердце закрыто на замок, то стоит ли его разбивать, только чтобы открыть ….
Сердце конечно было закрыто, от того и была открыта я.
Я бы общительной, с открытой душой, вливалась в любую компанию и всегда была в центре внимания. Мой стиль всегда был немного вычурный и яркий, в общем все по питерски.
В университет я исключительно в разных нарядах и образах приходила. Однажды мой одногруппник заметил это и сказал, что я сильно отличаюсь от всех, хотя бы потому что, я никогда не прихожу на учебу в одной и той же одежде.
Это было действительно так, хотя бы шарфик или прическа, обувь, должно было отличаться от вчерашнего дня. Может потому что дни не отличались друг от друга.
Петербург всегда был мокрым, а говорят город любви. Может от слез, может от разлуки. А может от разочарований. Как разводились мосты в ночь, так и люди, по разные стороны берегов, по разные стороны судеб.
Наверное я тоже искала любовь, не зная что все начинается с веры ….
От того и соль на губах, от того и ветер в волосах, на светлых вечно путающихся локонах.
Шляпы, бейсболки, беретки - чего только не было на моей голове. Запах города, метро, улиц, общежития - что только не вдыхали мои волосы.
Как ни странно, но моя природа всегда нуждалась в скромности и в чистоте. У меня всегда было дикое желание спрятать волосы … я не любила их распущенный вид, слово говорит само за себя "Распущенные - Распущенность". Я собирала их либо в хвост, либо в косу, помню, как полюбились мне платки, вместо головного убора. Мне нравилось как одевали их русские женщины в советское время. Когда изучала отечественное советское кино, и зарубежную классику по предмету "Киноведение" в университете, я насмотрелась на красивых героинь из фильмов, которые были и скромны внешним видом, и при этом женственны, по настоящему красивы и натуральны. Платки для меня ассоциировались с некой искренностью, скромностью, утраченной в черством, современном мире.
Ненужное мужское внимание раздражало меня почему-то всегда. У меня вызывало острое отвращение, при одной мысли, что меня глазами поедают, по частям отламывая, как голодные собаки. И только скромный вид, был для всех как некий ориентир, как некая защита, что я немного старомодна, и у меня другие ценности, что я не из этого мира.
Мне всегда хотелось, чтобы люди влюблялись не в оболочку, не во внешность, а смотрели в глаза, смотрели в души друг друга. И если человек влюбляется только во внешность, то грош цена такой красоте.

Я помню конец весны 2014-го, как я пришла в парикмахерскую и сказала:
- Подстригите меня очень коротко.
- Очень коротко это как?
- Ну под мальчика или как называется такая стрижка?

Длинные белокурые волосы превратились в короткую стрижку, прям как у героини из французского фильма "На Последнем Дыхании" Жан люка Годара.
Ветер больше не развивал мои волосы, не играл с ними, а мысли не путались в длинные паутины. Я шла, свободно вдыхая майский воздух, словно отрезала не волосы, а свою грусть, разочарование и ненужных людей.

И теперь была другая Эвита, но все также, ищущая настоящую любовь, все также стремящаяся к чистоте. Эвита гайнет.