Дед из кухни без лица вернулся.
- Николка, ты чего такой бледный? - Бабушка настороженно прищурилась.
- Нин, ты вот такой чай не покупай больше. Противный вкус какой-то.
Дедушка на шкаф показал. Там стояла заначка - большая жестяная банка дорогущего импортного чая.
- Так ты из этой банки, что ли, чай заварил? Я же в буфете оставила открытую пачку, чего тебе не хватило?
"Ой, дурааак. Ты же табак заварил и выпил! "- Бабушкины причитания ущельным шепотом раздавались. Раннее утро, будить домашних не хотелось. Но моя растрепанная челка торчала из-под пухового одеяла, скрывая проснувшийся шпионистый глаз.
- Ладно цвет на заварку похож, но запах! Не мог же ты не учуять табачную вонь?
- Да я как-то не подумал. Не проснулся еще. Думал, чай с добавкой какой.
- Ага, с добавкой! С инфарктом или поносом, выбирай, чего душеньке угодно!
От возмущения волоски выбились из бабушкиной прически и завились овечьими колечками на висках и возле шеи. Даже спросонья, она первым делом закалывала волосы, нащупывая под подушкой колючего ежа из шпилек и невидимок.
- Ну Нин, ладно тебе.
- Нет, ты мне объясни, на кой черт ты выпил - то эту бурду! Ну ложку отхлебнул - неужели не понял, что это отрава? Я же у юрки собираю махорку для огорода - капусту опрыскивать.
Юрка - это мой отец. Тогда мы еще жили все вместе, впятером - я, мама с папой, бабушка с дедушкой. Отец курил самокрутки из газеты (в лучшие времена это была папиросная бумага, а то и настоящая "Прима" или "радопи") и набивал их махоркой. Где уж брал эту дрянь - история тактично умалчивает.
- Так я это. Сахару шесть ложек положил. Жалко выливать.
Дед растерянно хлопал водянистыми голубыми глазами, украдкой стирая выступивший холодный пот. Держась за сердце, оставил шаркающие тапки у двери в комнату, и хрустнув коленками, лег на диван. Умирать.
- Может скорую? Ой, Николка, положи валидол, что ли, под язык!
- Не надо скорую. Ты давай сама.
Мой умишко затарахтел - как баба будет лечить, она же не врач? А что, если деда умрет? А мама, как назло, только что ушла на работу - слышала, как проскрипел ключ в замке. Мама - то у меня как раз доктор - правда, тетенек лечит, ну да тут уж не до разбору. Эх, что делать - то.
Высунулась всей моськой, крепко зажмурившись - вдруг дедушка уже. Неживой.
Шварк! Бабушка мой жёлтый деревянный стульчик к дивану придвинула. Одну руку положила на грудь дедушке, другую - прижала к его лбу.
Уж не знаю, правда ли бабуля владела какими-то способностями, или это влияние модных Кашпировских и Чумаков, но руки она накладывала регулярно. На других и на себя. Говорят, помогало.
Вот и в этот раз - дедушка порозовел, задышал без перебоев, чуть улыбнулся - спасибо, полегчало. Бабушка удовлетворенно кивнула - "То-то же, я и не Сомневалась". Бодро поднялась, резво отодвинула стульчик и поспешила в ванную - надо смыть водой всю негативную энергию.
- С добрым утром, деда! - С добрым, с добрым, нинуленька!