"Порывистые Проявления Безумия".

Как Павел I вольнодумство искоренял.

На престол Павел I взошел уже в солидном возрасте - в 43 года. До этого, по данным историков, он рос и жил в благополучной и мирной (насколько это возможно пронизанном политикой дворцовом быту) обстановке. В детстве его воспитанием занималась Елизавета Петровна. В юности он был в ровных отношениях с матерью - Екатериной II, которые с годами, правда, они испортились.

Тем не менее, почти сразу после коронации в 1797 году стало ясно, что подданным придется с ним непросто. Казалось, что целью его было делать все не так, как Екатерина II, и предать забвению плоды ее 34-летнего правления. Поквитался с матерью он уже в день коронации, приняв новый закон о престолонаследии, который вплоть до 1917 года лишил женщин возможности управлять государством.
Затем он занялся милитаризацией жизни двора и всей столицы - сказалось юношеское увлечение военным делом, которое прежде он реализовал, содержа собственную "Гатчинскую Армию". Поклонник прусской армии, император и в гражданских сферах жизни начал насаждать ее принципы: единоличный контроль, исполнительность подчиненных и подавление инициативы со стороны. Военные реформы Павла, в частности, установили личную уголовную ответственность офицеров за жизнь и здоровье их солдат. Офицерам запретили влезать в долги под страхом ареста, всем военнослужащим серьезно сократили предельное количество отпускных дней в году, солдатам же разрешили жаловаться на своих командиров.
Итогом стало то, что в заговоре против царя не последнюю роль сыграли начальники полков императорской гвардии.
Цензура для всех.
Желание видеть во всем по-прусски строгий порядок далеко завело императора. Опасаясь, как бы подданные не заразились тлетворными идеями великой французской революции, император в 1800 году запретил ввозить в Россию иностранные книги и отправлять юношей за рубеж для получения образования. Все частные типографии были закрыты, а среди авторов конфискованных на таможне книг встречались имена Шиллера, Канта и Гете.

По тем же причинам Павел не одобрял французской моды в одежде подданных. 20 января 1798 года он подписал указ, в котором запретил носить круглые шляпы, длинные панталоны, туфли с бантами и сапоги с отворотами: "позволяется иметь немецкое платье одним стоящим воротником шириною не менее как в 3/4, вершка, обшлага же иметь того цвета, как и воротники, не носить башмаков с лентами, а иметь оные с пряжками; также - сапогов, ботинками именуемых. Не увертывать шеи безмерно платками, галстуками или косынками, а повязывать оные приличным образом без излишней толстоты". Запрет этот пришлось принять всерьез - две сотни драгун на улицах Петербурга ловили одетых не по уставу прохожих, разрывали на них одежду и отбирали обувь.
Этого императору показалось мало, и месяц спустя, избавившись от частных типографий, он приказал вычеркнуть из словарей связанные с "Вольнодумством" слова: "гражданин", "клуб", "общество", "совет", "представители".

Танцы и прически.
На мнение императора никто не мог повлиять. Однажды попытавшись возразить ему по поводу какого-то сумасбродного указа, подданные услышали: "здесь ваш закон! " - Государь выкрикнул это, ударив себя в грудь.
Расцвет причудливой борьбы со свободомыслием пришелся на 1799 год. Достаточно лишь привести перечень указов, чтобы стало ясно, какие странные обороты принимала иногда мысль государя. 18 февраля запрещено было танцевать вальс. 2 апреля - "Запрещение Иметь Тупей, на лоб Опущенный", иными словами - челку. 6 мая дамы лишились права "Носить Через Плечо Разноцветные Ленты Наподобие Кавалерских". 7. Июня всем поголовно было запрещено носить бакенбарды, а 12 августа в запретный список отправились и большие широкие букли.
28 сентября Павел I приказал, "Чтоб Кучера и Форейторы, Ехавши, не Кричали", и в тот же день по одному ему известным причинам издал запрет на ношение "синих женских сюртуков с кроеным воротником и белой юбкой". В среднем император подписывал 42 законопроекта в месяц - в три раза больше, чем главный российский новатор Петр I.
Один из мемуаристов императора писал: "невольно удивляешься огромному числу указов, узаконений, распоряжений в короткое царствование Павла; но это была ломка всего екатерининского, порывистые проявления безумия и своеволия - работа страшная и непрестанная! Граф блудов рассказывал со слов очевидца о князе безбородко, что, получив от Павла в одно утро три противоречивых указания по тому же предмету, он сказал: "бедная Россия! Впрочем, ее станет еще на 60 лет".

"Император Поврежден".
Эксцентричное поведение Павла, его увлечение мистикой и идеями рыцарства, эгоизм и деспотичность снискали ему очень противоречивую репутацию.
Пожалуй, самый точный образ нашел Наполеон Бонапарт, назвавший царя "Русский Дон Кихот" - очевидно, за сочетание в нем упорства, романтичности и благородства со смешным и нелепым сумасбродством. К тому же времени относится оставшаяся в архивах анонимная эпиграмма:
Нет, Павлуша, не тягайся.
Ты за Фридрихом вторым:
Как ты хочешь умудряйся -.
Дон-кихот лишь перед ним.
А Герцен, оценивая итоги краткого правления императора, с желчью говорил: "Павел I Явил Собой Отвратительное и Смехотворное Зрелище Коронованного Дон-кихота". Многие современники, впрочем, были более жестки в своих характеристиках русского царя. Известный собеседник Екатерины барон Гримм павловское правление в одном из писем называл "Songe Funeste" - "дьявольским бредом".
Ему вторил датский посланник розенкранц: "полная неуверенность. Возможность быть высланным как бродяга. Двор, где слепой случай, каприз суверена делают невозможным что-нибудь рассказать". Британский посол витворт утверждал, что "Император Поврежден", а сардинский посол бальбо называл период его правления "настоящим сумасшествием царя". Карамзин тоже не скупится на критику, объявляя Павла тираном, "Лишившим Награду Прелести, а Наказание - Стыда".
Разумеется, по странным и нелепым запретам нельзя оценивать правление императора. Помимо этого он совершил ряд по-настоящему дельных перемен в армии, экономике и социальном положении крестьян. Однако исторические свидетельства говорят о том, что все четыре года его правления жизнь в России напоминала сидение на пороховой бочке - в конце концов, пусть ненадолго, но ему удалось сосредоточить управление страной на собственных убеждениях и прихотях.