Исповедь. 1963-й или 64-й год шел.
Литургия в храме знамения божией матери, что у рижского вокзала.
Лето. Жарко и душно с самого утра.
В боковом приделе, где образ мученика Трифона, отец Александр проводит общую исповедь.
Исповедники стоят томные, безучастные, мысли их, по всей вероятности, витают где-то далеко за пределами храма, а отец Александр проникновенно говорит им об их грехах, о любви к богу и людям.
Состав исповедников пестрый, большей частью это пожилые домашние хозяйки, горсточка молодежи, несколько мужчин интеллигентного вида и две - три дамы, смиренно повязанные платочками поверх модных причесок.
Уже два раза приходили из алтаря от отца Клеоника и напоминали, что пора кончать затянувшуюся исповедь, но отец Александр не кончал.
Он силился, но безуспешно, сдернуть с нас липкую сеть равнодушия.
Он волновался, горел, а мы даже не тлели.
Почему так получилось - не знаю!
Жара ли нас разморила, бес ли попутал или просто все мы легкомысленно, не подготовив себя внутренне, пришли к великому таинству.
И вдруг отец александр шагнул к самому краю амвона.
И, глядя на нас большими скорбными глазами, сказал:
- слушаете вы меня сейчас, а сами думаете: вот разболтался старик о наших грехах и удержу ему нет - и такие вы, мол, и вот этакие, а сам - то ведь тоже не святой.
Правильно вы думаете, потому что я - величайший грешник, и обличаю вас только по долгу своего священства, не больше.
Простите же меня, Христа ради!
И, закрыв руками лицо, отец Александр зарыдал горестно и громко.
Народ дрогнул, все как бы очнулись, ожили, бросились к нему.
Впереди стоящие хватали отца Александра за руки, целовали их, плакали, задние напирали на передних и, перебивая один другого, кричали:
- грешны, батюшка, простите!
Вытирая непросохшие слезы, отец Александр гладил склоненные перед ним головы и сдавленным от волнения голосом говорил:
- чего я хочу от всех вас? Искреннего покаяния.
Ведь вы сейчас на суд божий пришли, для этого надо собрать.
Все силы своей души и молить о прощении.
Надо кричать к небесам так, чтобы они дрогнули, а не благодушно слушать, как я буду перечислять ваши грехи.