Doldkoldo_NY Koldograf by_Helga_A.

- У вас же есть тут привлекательные цыпочки? С которыми сразу искра обеспечена?
Молодой стажёр, значительно выгнув бровь и нацепив на губы красноречивую ухмылочку, вальяжно откинулся на спинку стула, принявшись постукивать кончиками пальцев по поверхности стола из белого дерева

. Присутствие будущего начальника ничуть не смущало миловидную мордашку похотливого выпускника хогвартса, наоборот, в представительном мужчине, - одетом "с Иголочки", вычурно и убийственно элегантно, - он с первой же секунды почувствовал "своего парня".
- Цыпочки?
- Ну, такие … богини, - стажёр в воздухе изобразил очертания пышной женской груди и округлых бёдер. Найдётся хоть одна? И чтоб свободная.
- Хм … пожалуй, да. Привлекательная, кокетливая, в постели сущая дьяволица. Ну или, - начальник, отложив на время увесистую папку шуршащих рекомендаций, повторил недавний жест юноши, - богиня.
- Отлично! То, что надо. Где она?
- В соседнем кабинете.
- Имя?
- Гермиона грейнджер.
- А, так я слышал про неё! - Парень как-то сразу насторожился и даже перестал барабанить пальцами по столу. - Говорят, она монстр в юбке. Сексуальностью от неё и не пахнет.
- Смотря как нюхать, - усмехнулся директор. - На самом деле она готова отдаться первому встречному. Лишь в том случае, если подаришь ей шоколад, сама на тебя запрыгнет.
Парень, внимательно вслушивающийся в дельные советы директора, - у которого, он не сомневался, было не меньше сотни самых разных женщин, - присвистнул.
- Да ну … конфеты и всё?
- Разумеется в совокупности с мужской настойчивостью.
- Так я тогда … - стажёр, нервно поправив торчащие волосы, вскочил на ноги и шумно выдохнул. - Как бы это … пойду, что ли. В соседнем кабинете, значит?
- Первая дверь справа.
- Ага, найду … ещё увидимся. Сочтёмся!
Директор лишь, внимательно смотря на взволнованного стажёра, очень походившего сейчас на нахохлившегося воробья, с приятной и подозрительно дружелюбной улыбкой кивнул. Когда дверь позади парня с нетерпеливым щелчком захлопнулась, улыбка на лице начальника переросла в злорадную гримасу.
Откинувшись на спинку рабочего кресла, он скрестил руки за идеально причёсанной головой и устремил взгляд в бежевый потолок.
Малфой чувствовал себя гением - почти таким же, как легендарный да Винчи, разве что более удачливым и менее зацикленным на улыбках загадочных круглолицых джоконд. Свой джек-пот он сорвал ещё тогда, когда переступил порок министерства магии и сразу же очутился в кресле главного директора в области магического вмешательства в мир магглов. Но второй его приз куда более значимым и весомым был. Малфой никогда не подозревал, что кабинеты сотрудников разных отраслей магии могут находиться так близко. Точнее - через тонюсенькую бетонную стену.
В какой-то прекрасный день, отличающийся холодом и сыростью, Драко вдруг заметил знакомую миниатюрную, немного тощую фигуру, которая с самым нетерпеливым видом пыталась открыть соседнюю от кабинета малфоя дверь. С этих пор будние дни важного, немного высокомерного и второго по значимости после министра магии человека превратились в череду веселья и венецианского маскарада. Постоянно слышать возмущённые вопли грейнджер при домогательствах очередного из подосланных им стажёров было бесценно. Юмор малфоя был беспощаден точно так же, как и несменяемая, пресная серьёзность грейнджер.
Позволив себе закинуть ступни ног на стол, прямо на многочисленные документы, Драко принялся ждать. Всё должно произойти по сложившемуся плану: сначала раздадутся вопли и крики, затем оглушительно хлопнет дверь, выпуская прочь обескураженного и изумлённого до глубины души стажёра, и наконец, через несколько минут после всего этого, к нему в кабинет ворвётся прямо-таки разъярённая грейнджер. Она в очередной раз пригрозит малфою о жалобе на него за безобразное поведение, а он, как всегда оценив её стройные ноги, с возмутительной дерзостью ответит ей о его непричастности к бурной симпатии молодых сотрудников.
Однако проходило время, - десять, пятнадцать, двадцать минут, - а никакого намёка на шум не было. Стрелки часов ползли по циферблату медленными скачками, заставляя Драко в нетерпении терзать круглые пуговицы своего пиджака. Когда малфой уже усомнился в блеске собственной идеи, решив, что стажёр просто-напросто ушёл домой, за стеной неожиданно раздались звуки.
Драко, осклабившись, принялся слушать, однако вскоре улыбка траурно и жалко сползла с его лица.
В кабинете грейнджер действительно раздавались звуки. Женские стоны.
Драко, скинув ноги со стола, резко выпрямился в кресле. Сердце мужчины, промахнувшись, ударилось о передние рёбра, оставив на них зигзагообразные царапины. Разум отказывался воспринимать то, что творилось за стеной. Этого не могло быть: чтобы грейнджер, строгая, как сама смерть, вдруг повела себя так … но, как ни старался малфой опровергнуть свои догадки, в раздававшихся звуках нельзя было не узнать голоса Гермионы - открытого, манящего и мягкого, с какими-то грудными, истинно женскими нотами.
Малфой вскочил на ноги и бросился из кабинета. Дрожащими руками он поворачивал не слушающуюся его ручку двери, за которой плавно и откровенно звучал голос грейнджер. Тут же, в коридоре оставив сковывающий движения пиджак, малфой ворвался в кабинет, уже занося руку для удара по смазливому лицу обманувшего его ожидания стажёра ….
Но в кабинете не было никого. Кроме полностью одетой, совершенно невозмутимой и явно трезвой Гермионы. Девушка сидела на столе, закинув ногу на ногу, и, держа в одной руке половинку шоколадной конфеты, бесстыдно постанывала.
Драко, опешив, резко замер в дверном проёме. Взгляд его упёрся в распечатанную коробку конфет, что символично лежала рядом с девушкой.
- Что здесь … грейнджер, какого хрена!
Гермиона, чуть выгнув бровь, замолчала. Нагло и чуть насмешливо оглядев запыхавшегося и такого странно взволнованного Драко, она усмехнулась.
- Что-то не так?
- Ты в курсе, что всему министерству сейчас сказку для взрослых устроила?
- Я просто бурно радуюсь подарку, - Гермиона, беспардонно облизав губы, закинула оставшуюся половинку конфеты в рот, при этом наигранно прикрыв глаза. - Прекрасный вкус. Утончённый и не приторный. Спасибо, малфой, за то, что посоветовал их тому молодому человеку.
Драко прислонился спиной к стене, тяжело выдыхая. Потрясающе. Его обманули, как заигравшегося в машинки ребёнка. Ответом его растерянности послужил очередной полу - стон - на этот раз тихий и не такой откровенный. Малфой, сглотнув, провёл рукой по волосам.
- Хватит.
- Что?
- Стонать так, будто умираешь во время секса.
- Надо же. Я ведь думала, что именно этого и добиваешься, подсылая ко мне озабоченных подростков с маниакальными наклонностями, - удивилась Гермиона. - Кстати, конфету хочешь? - И, не дожидаясь ответа Драко, она швырнула шоколадный шарик прямо ему в лицо. Снаряд пролетел в нескольких сантиметрах от щеки не успевшего среагировать малфоя и со смачным хлюпом угодил в стену, превратившись в карамельно - зефирную кляксу с запахом какао.
- И как … я это должен есть?
- О, знаешь, я успела заметить, что язык у тебя длинный и гибкий, - отодвинув коробку с конфетами подальше от себя, Гермиона аккуратно поправила причёску и встала на ноги, расправив смявшуюся на коленях юбку. - Слижешь.
Поджав губы, девушка изящно схватила висящую на спинке стула сумочку и направилась к выходу, деланно громко стуча тонкими каблуками. Поравнявшись с Драко, который по-прежнему прижимался спиной к стене с видом обескураженной мраморной статуи, она замедлила шаг и снизу вверх заглянула мужчине в лицо - вызывающе, дерзко, с намёком гнева в золотистых радужках.
- До свиданья, коллега, - настолько сурово, насколько позволял её по природе мягкий голос, отчеканила Гермиона.
Драко усмехнулся. Миниатюрная - ни на дюйм не выросшая с пятого курса - грейнджер, стоя на расстоянии тридцати сантиметров от него, смотрела так, словно желала по частям уничтожить всю его высокую большую фигуру: сначала снести с сильных мужских плеч "Безмозглую, Служащую Лишь в Качестве Украшения" голову, а затем по порядку рассечь на миллион частичек его крепкий торс, руки и ноги. Ещё несколько секунд назад она с бессовестностью развратницы издавала непристойные звуки, а теперь вновь приняла своё прежнее, излюбленное обличье сварливой, "Безвкусной" мегеры.
- Куда ты собралась?
- На часах ровно шесть часов вечера. Мой рабочий день закончен, - Гермиона, сверкнув глазами, вновь устремилась к двери, но вдруг через три шага, будто о чём-то вспомнив, резко замерла. - Ах да, малфой, - она медленно обернулась, - если завтра к тебе заглянет очередной молодой виртуоз, ты уж посоветуй ему подарить мне цветы, чтобы я соблаговолила оправдать его фантазии … конфеты, шампанское, воздушные шары - всё это у меня было. Я даже удивляюсь, почему ты до сих пор не применил такое простое и древнее оружие, как букет свежих лилий, к примеру?
- При чём тут я, грейнджер? Я понятия не имею, что в тебе находят эти подростки.
- Ах, точно, - Гермиона скривилась. - И как это я сама не догадалась.
Девушка вышла из кабинета, звонко дробя подшитыми железом каблуками свои чёткие, спешные, но аккуратные шаги. Ещё с минуту было слышно их эхо, танцующее на крутом лестничном пролёте министерства магии.
Драко, глубоко вздохнув, запустил пальцы в волосы, растрёпывая идеальный глянцевидный пробор, скрепленный гелем. В кабинете всё ещё витал аромат духов грейнджер, причудливо смешивающийся с запахом растёкшейся по стене конфеты. Драко медленно расстегнув верхнюю пуговицу своей рубашки, воротник которой вдруг стал непомерно тугим, и неслышно, почти крадучись, подошёл к столу, рассматривая раскрытую коробку конфет. Конфеты стоили, как определил мужчина своим намётанным глазом, недёшево - стажёр явно постарался произвести на "Богиню" впечатление. Рядом с поблёскивающей на солнце коробочкой валялась синяя атласная нить, которая раньше служила, вероятно, бантом. А рядом с клубком этой ленты спокойно лежала сложенная вчетверо записочка. Лёгкость и почти ангельская осторожность, с какой бумага была сложена, и еле слышный запах чернил, идущий от неё, почти неуловимый, но узнаваемый, символизировали о том, что записка сделана одной очень маленькой и ухоженной рукой.
"Иди к чёрту, уважаемый Драко малфой. Меня до ужаса достало твоё дикарское поведение.
P. S. конфеты, кстати, омерзительные. У того юноши такой же плохой вкус, как и у тебя"….
Где-то в коридоре хлопнула входная дверь - сотрудники покидали свои рабочие места и стремглав мчались домой, радуясь очередному успешному окончанию спокойного дня в министерстве магии. В кабинете Гермионы царило неловкое, обескураженное безмолвие, которое вдруг прервалось мужским хохотом.
Драко, скомкав в руке записку, широко улыбался, глядя в переливающееся неравномерной голубизной небо за окном.
Следовало признать, он недооценил грейнджер. И, пожалуй, в следующий раз он поступит куда более изощрённо. Он больше не будет отправлять к ней неопытных стажёров - младенцев.
Он придёт сам к ней.
Малфой, продолжая глумливо посмеиваться, опрометью выскочил из кабинета Гермионы, и, забыв и про брошенный пиджак и про осторожность, помчался вниз - весь день под окнами его кабинета какая-то бойкая старушка торговала живыми цветами, собранными в миниатюрные, но прелестные букеты. На лестничном пролёте Драко чуть не столкнулся с полнотелой секретаршей министра магии, но, боясь, что не успеет заполучить последний из оставшихся букетов свежих лилий, даже не извинился. Женщина лишь, вздрогнув, нахмурилась и укоризненно покачала головой.