Слово "Татуировка" имеет свои корни в полинезийских языках и означает "сделанное по всем правилам".

А возможно, это слово произошло от использовавшегося на острове таити слова "Татау" - "ударять".

Женские татуировки - явление, которому множество веков, а то и тысячелетий. Татуировали лица лаконичным узором из полосок и точек, например, цыганки. Огромную татуировку в виде "Медвежьей Улыбки" делали девушкам - Айну на японских островах. В Европе дольше всех обычай женской татуировки продержался у балканских славянок и их ближайших соседок.

В легендах балканских славян, как и у многих других народов, есть рассказы о девушках, переодетых в мужскую одежду и совершающих ратные подвиги. Но в некоторых областях этот сюжет принципиально невозможен: такую девушку выдали бы татуировки, ведь мужчина оставлял свою кожу чистой. Татуировались только женщины, искусство татуировки передавалось тоже только среди женщин, от мастерицы к мастерице.
Такой обычай у боснийских хорватов и некоторых черногорцев был. Также придерживались его албанки, как католического, так и мусульманского вероисповедания, что довольно странно, ведь эти татуировки чаще всего упоминают как узоры, которые должны были помешать насильно обратить женщин в ислам.

Чаще всего татуировку делали на тыльной стороне кисти, притом узор на одной руке не повторял узора на другой. У некоторых женщин узоры до локтя шли. Встречались также татуировки возле ключиц: сильно декорированное изображение креста, которое принято интерпретировать как неснимаемый нательный крест. Иногда под ключицами были выписана целая "Подвеска".
Хотя у разных женщин общая картина татуировок отличается, в них повторяются одинаковые знаки и символы. По этим знакам, по тому, как они расположены, можно было рассказать, из какой женщина семьи родом и как сложилась её жизнь. Первую татуировку девочке делали в четыре - пять лет, вторую, как правило - как знак того, что она официально признана созревшей для замужества. Но между этими двумя татуировками могла появиться ещё одна - если девочка сильно болела, её пытались защитить, набив охранительный знак.
Новые татуировки появлялись, когда женщина выходила замуж, рожала ребёнка, теряла мужа. То, что у иных других народов показывали вышивкой и выбором одежды и причёски, на Балканах становилось летописью, которую никогда не смыть и не скрыть, прямо на женской коже.
Хотя традиционно принято объяснять, что татуировки мешали уводить девочек и женщин в гаремы, однако есть сомнения, что появились они только вместе с рождением османской империи. Скорее всего, этот обычай восходит к языческим временам, и повторяющийся узор креста изначально был оберегающим не из-за христианской веры, а из-за солнцепоклонства: крест во многих европейских культурах в языческие времена был ассоциирован с солнцем.
Вероятно, разница в узорах на тыльной стороне кисти объясняется тем, что на одной символически изображается солнце, а на другой - луна. Только в том случае, если османы также подозревали языческое происхождение татуировок, то именно поэтому не забирали девушек в гаремы. В конце концов, иметь сношение с христианкой или иудейкой мусульманам не запрещалось. Под запретом было сожительство именно с язычницей.
В девятнадцатом веке женских татуировок стали потихоньку стыдиться. Распространился западноевропейский взгляд на то, что татуировка отличает дикарей и пиратов, поэтому на Балканах они стали сходить на нет. Исследователи конца XIX века, Леопольд Глюк и чиро трухелка, застали угасание этой древней традиции, её неумолимый спад даже в самых глухих районах.
Глюк свидетельствует, что татуировки изредка встречались и на лбу, а не только на груди и руках. Он также заметил, что самые "Развесистые" татуировки были у католичек, а у православных женщин из тех же районов узоры были куда лаконичнее. Глюк не смог выяснить какого-то отдельного названия у женских татуировок и сделал вывод, что явление это, в таком случае, вряд ли осталось с языческих времён - иначе у него было бы какое-то специальное имя.
Во времена Глюка татуировки было принято наносить возле церкви, после праздничной службы. Это подкрепило его уверенность, что он имеет дело с чисто христианским обычаем: мол, разве может быть какой-то языческий обряд привязан к церковным праздникам?
Трухелка оказался не согласен с Глюком. Типично христианский набор символов вдобавок к кресту содержит, например, сердце и монограммы Христа. У балканских же католичек с крестом рядом можно было увидеть звёзды, растительные узоры, полумесяц. Речь явно о связи с культом плодородия шла. Трухелка также не поленился изучить античных авторов и обнаружил у них неоднократные упоминания татуировок у жителей Балкан.
Однако, даже если происхождение у татуировок и было языческим, скорее всего, к девятнадцатому веку его связь с конкретными культами забылась и осталась только память о том, что эти узоры отмечают важные события в жизни женщины и оберегают её.