Сижу в детской парикмахерской, жду одного молодого человека.

Молодой человек смотрит мультики и хорошеет с каждой минутой.

Ему с первого посещения понравилась эта парикмахерская: кресла - машинки (теперь он в них не влезает), куча игрушек, мультфильмы на большом экране и чивикающий попугай в клетке.

Результатом стрижки он всегда неизменно доволен. Он вообще абсолютно в собственной неотразимости уверен. Ну что, смотрите, какой я красавчик! Вспомнила свои отношения с парикмахерами.

Во-первых, никаких детских парикмахерских я не припомню. Помню душные, тошнотворно воняющие аммиаком помещения с сушилками в ряд, напоминающими скафандры заблудившихся на земле инопланетян.

Мне нравилось носить две косички. Пусть жидкие, но две. С восторгом и завистью я смотрела на "Французские" косы моих одноклассниц. Такие мне никто не заплетал, как говорится, нет времени на медленные танцы.

А после второго класса и вовсе косы решили состричь. В школу я собиралась и ходила сама, а заплетаться без "Петухов" не умела. В мои октябрятские годы модное ныне "я Упала с Сеновала (Зачеркнуто) с Селфизоны" считалось дурным тоном.

Третий класс я как-то с короткой стрижкой пережила.

А потом меня подстригли ещё короче.

И из-за переезда пришлось сменить школу.

Вы нецензурщины хотели?

Это был полный п * дец.

Как ни странно, слово я это, кажется, знала. Но на тот момент не поняла, к чему его адекватно применять.

Я считала, что у меня исключительно выдающиеся уши. А, ну конечно, мне же ежедневно это говорили дома. Вроде бы как любя. (Я вас люблю, но странною любовью. И когда меня подстригли так, что уши оказались наполовину (огромную такую половину) торчащими во все стороны сразу, я ясно увидела, что я - урод. И сделать с этим ничего нельзя. Не может человек с такими ушами спокойно ходить по земле и дышать тем же воздухом, что нормальные люди.

Дома все, как мне казалось, лживо улыбались и уверяли, что у меня прекрасная прическа. Как можно так нагло врать? Совсем за дуру меня держите?

Мне прокололи уши, и бабушка подарила серебряные с позолотой сережки с маленькими голубыми циркониями.

Они восхитительные были. Настоящая драгоценность. Я чуть кипятком не писала от восторга.

Но классная преподавательница посчитала, что крошечные серьги - это серьезная угроза успеваемости и нравственности, и заставила меня их снять.

Я положила их в карман фартука и потеряла.

Полдня ходила по дорожке от школы до дома. Лазила под партами. Рассматривала ступеньки. Но нет.

И это был п * дец номер два.

Единственное утешение, из-за чего можно было показать свои уши, было безвозвратно утрачено.

Я же говорила, что школу ненавидела с первого дня? Так вот после этого я начала конкретных людей ненавидеть. И до сих пор считаю, что была права.

В холле школы стояли опорные колонны, с большими зеркалами. Пройти мимо и не вспомнить, что я - урод, было невозможно. Лишь в том случае, если забыла, между лестничными пролетами тоже висели зеркала. Убедись.

И не забывай.

Может быть, и поэтому тоже я подружилась с ещё одной новенькой в классе. Она из моего дома оказалась.

И вот у нее были настоящие уши.

Не то что моя жалкая пародия.

Однако, несмотря на длинные густые волосы, вьющиеся и отливающие золотом, она свои уши не прятала. Приглаживала непослушную косу, поправляла очки с толстыми линзами и презрительно фыркала на попытки любезных одноклассников её подцепить.

Я вообще не понимала, как это возможно. Это было за гранью. Просто какая-то суперспособность.

Я впадала в бешенство и прикладывала стулом по спине за любые даже воображаемые мной подколы. А она сидела и невозмутимо игнорировала окружающих дебилов.

Как оказалось, она была похожа на свою маму. И у них дома лопоухие рыжие люди как сокровище почитались. Мама сумела сделать две свои копии, папа просто купался в золоте. Все счастливы.

Кстати, мои уши никто решительно не замечал, но они были! Это точно! Я же видела эти локаторы!

К счастью, волосы растут, фотографии можно сжечь, а свидетели. На их плохую память понадеюсь.

Теперь у меня снова короткие волосы. Уши как уши.

А серьги носить с тех пор не могу. Никакие. Сразу начинается воспаление.

Много лет спустя на встрече, посвященной юбилею школы я увидела ту одноклассницу.

Она была невыносимо прекрасна. Безупречно одетая. Холёная и стильная. Тот же отрешенный взгляд и гордая осанка.

И муж, едва дышащий в её сторону и буквально сдувающий с неё пылинки. Мораль? Училка - дура. А остальное додумайте сами.