Фанфик: хулиган и ботаничка.

Часть 25.
С самого утра на меня невзгоды посыпались. Ну, как невзгоды, небольшие проблемки, к которым такой же мудрый человек, как я, мог бы отнестись вполне философски, но это же не я. я очень разозлилась, когда у меня на руках "Умерла" - лопнула - моя резинка, а другую днем с огнем не сыщешь. Точнее, я пыталась, но нигде ничего не было, хотя я точно помнила, что куда-то положила специальную резервную упаковку.

Но резинки - то у меня редко лопаются, вот я и не помню. Да и мама к тому же забрала вторую резинку, которой я пользовалась, еще вчера, сказав, что ей нужно для какой-то там прически. И я, не раздумывая, отдала.

В итоге пришлось идти в школу с распущенными волосами, которые лезли мне в лицо от порывистого ветра, так еще и в моей нелюбимой водолазке, которую подарила та же мама. Она была совсем не мешковатой, как я люблю. Да еще какого-то странного темно-синего цвета. Мне ничего не оставалось, как надеть черную жилетку поверх, чтобы не выглядеть слишком уж не по форме. А все почему? Потому что я вчера самолично засунула последнюю белую водолазку в стирку, забыв о том, что она последняя, а мама именно вчера решила прокрутить в машинке все белые вещи.

На улице было как-то очень холодно для начала октября, да еще и заморосил дождик, а я поняла, что забыла с собой зонт. Благо, до школы было недалеко, и я не успела промокнуть. В школе было до ужаса уныло: из-за пасмурной погоды было темно, и свет ламп далеко не разгонял эту темноту. На лестницах было еще хуже - у нас там вообще ламп не было.

Я пару раз зевнула, пока добралась до парты, и с наслаждением улеглась на нее, подложив под голову руки. Сегодня я снова зачиталась до двух ночи, а спать мне полагалось около десяти часов, не меньше, поэтому спать хотелось безмерно. Я отчетливо понимала, что я не засну здесь, но просто расслабиться на полчаса вполне приемлемо.

Прикрыв глаза, я лениво наблюдала, как стекается весь класс, переговариваясь и обсуждая разные новости, спрашивая про домашнее задание. Сегодня первым уроком шла физика, но учительница, к сожалению, заболела, оставив нескольких пришедших в школу человек ни с чем. Нас посадили в ее кабинете, надеясь на нашу бесшумность.

- О, заучка, привет, - раздался голос одной из "Красавиц". Их небольшая группка (вообще, кроме меня и них никого не было) окружила мою парту, и мне ничего не оставалось, как, натянуто улыбнувшись, выпрямиться на стуле и посмотреть на них. Как обычно нарядившиеся и накрасившиеся, они меня только раздражали сегодня утром, хотя у меня принято было относиться к ним равнодушно. Но что им могло понадобиться от меня?

- Слушай, тебя ж не затруднит дать нам списать домашнее задание по химии? - Лера некрасиво изогнула бровь, и я мысленно вздохнула. А ведь они достаточно у парней популярны. Но весь страх и ужас заключался в том, что, как бы они не списывали, правда выходила в свет - они просто копировали записи, совершенно не задумываясь, что это очень заметно для учителя. Объяснять им совершенно не хотелось, поэтому я ограничилась вежливым отказом:

- Нет, Наталья Александровна догадается, вы же знаете.

- Но нам надо! Я не хочу получить двойку! - С нажимом произнесла Надя. Оправилась уже.

- Она дала мне другое задание, - соврала я, пряча взгляд (открыла свою тетрадь по биологии, будто что-то рассматривая. Самим думать надо, двойки они не хотят!

- Ну так покажи нам это другое задание, - обнаглевшая Лера показала пальцем на сумку. Не знаю, сказалось ли мое нарастающее с утра раздражение, или повлияли какие-то другие факторы, но вместо еще одного вежливого отказа я грубо буркнула:

- С чего бы это? Отстаньте, нет - значит, нет.

Надо ли говорить, что они буквально взвились, бурно отреагировав на такое отношение к их важной персоне, и начали наперебой плаксиво кричать:

- Да что ты себе позволяешь!

- Мы тебя нормально попросили, а ты!

- Невежа!

- Так, что здесь происходит? - Появился Илья, и я закатила глаза. Только этого еще не хватало. Сейчас начнется световое шоу.

- Она не дает нам списать! Мы ей "Сашенька, Сашенька", а она нас чуть ли не посылает! - Лера после такой тирады прильнула к Илье, а я только вздохнула. Ничего себе, "Сашенька" или я ослышалась, или уменьшительно - ласкательная вариация моего имени звучит как "Заучка".

- Да ну? Хотя, если она не хочет, чтобы вы списали, то это ее право, - я удивленно посмотрела на пуп всея земли. Это было неожиданно, меня буквально выгораживали, но черт, получается, что он поверил им? Что происходит вообще?

- Ну, если так считает Илья. - Смущенно произнесла Лера, тут же встрепенувшись. - Пусть она хоть прощения попросит? Или она не хочет? - Я возмущенно посмотрела на "Красавицу". А потом так же возмущенно на Илью, потому что следующие слова стали для меня несколько странными:

- У нее и спросите, я не знаю, что у вас тут произошло и кому следует извиняться, - протянул он, складывая руки на груди. То есть он верит им, прекрасно понимая, что все это чепуха, что, если бы они и вправду так подошли, я бы еще подумала, но.

- Я не буду перед вами извиняться, - отчеканила я, отвернувшись. Стало неприятно, и я хотела было выйти из класса, но "Красавицы" опередили меня, прокричав что-то вроде "какая наглая! " И прочее, и я просто уселась на парту.

- Почему? - Он все-таки не успокоился, глядя на меня.

- Илья, ты разве не понимаешь? - Было немного обидно, но больше всего это раздражало и так раздраженную меня. - Какая "Сашенька"? Ты что, не знаешь, как они ко мне обращаются? Ты хоть раз слышал от них что-то, кроме "Заучки" и "ботанички"?

- Но.

- Какие "но"! Да они даже вежливо попросить не могли, словно я обязана давать им списывать! Замечательно просто! Может, и ты так считаешь? - Внутри меня все кипело, хотя я немного, но понимала, что кроме обиженной справедливости во мне говорит еще остальная куча эмоций. Да я бы так не обижалась, в конце концов, я не обидчивая, но сам факт, что именно Илья так думает, злил. И ничего, что он действительно не слышал разговора.

Я не закончила своей гневной тирады, хоть и видела его потупленный взгляд - он точно понимал, что ошибся. Но Илья был бы не Илья, если бы не удивил меня еще сильнее. Вместо того чтобы просто извиниться, он подошел и легко поцеловал меня, тут же отстраняясь и извиняясь, то ли за "Красавиц", то ли за поцелуй. Пока я все еще молчала, стараясь скрыть свое смущение и вообще не смотреть на него, он продолжил:

- Разве ты не понимаешь? - Я вскинула голову: голос был грустный, будто бы и не его совсем. - Когда уже до тебя дойдет? Я же что-то, но вижу все-таки, но ты наоборот этого не замечаешь. Словно бы загородилась, не признавая, и все хорошо. Когда же ты перестанешь мучить меня? Когда же ты убедишься уже окончательно?

Он замолчал, смотря мне прямо в глаза. Я чувствовала, что должна что-то сделать, причем сделать это сейчас же, что я никогда не любила, боясь, что стремительное решение неверно, да я вообще не любила принимать какие-то решения. Я не хочу ошибиться.

- Молчишь? Ну, молчи, - Илья горько усмехнулся и уже развернулся, чтобы уйти, но я остановила его, схватив за руку. Сердце бешено стучало, я не знала, что говорить. Покраснев, я посмотрела в его глаза, чего всегда старательно избегала по каким-то неизвестным мне причинам, предпочитая отводить взгляд в сторону - это относилось не только к Илье. Сглотнув, я подошла ближе и быстро поцеловала его, тут же пряча глаза и чувствуя, как он обнимает меня.