Я ходил по магазину, наверное, уже минут двадцать и ничего не мог выбрать.

Поли - робокар. Чаггингтон. Лего. Пистолеты. Настольные игры. Машинки на радиоуправлении и без. Наборы юных физиков и химиков. Солдатики. Кораблики.
Я вспотел. Пошел за тележкой, бросил в нее свою куртку, а сверху шапку и шарф. Кроме этого в ней больше ничего не было. Двадцать минут нерешительности и сомнений.
Двадцать минут раздражения.
В том случае, если я не могу ничего выбрать, как может это сделать ребенок, думал я. я же ведь стараюсь себя поставить не его место, найти то, что понравится ему, а не мне.
Меня тянуло к наборам лего. Но я сомневался. Мало ли ….
Настоящий подарок должен быть как граната. Дотронулся, открыл - и чтобы внутри все взорвалось от счастья. Что это твое. Что наконец - то.
Родительство - это фантастическая возможность еще раз прожить детство, вспомнить его через эмоции.
Я вздохнул. И решил набрать впрок и дома решить, как поступить. Положил в тележку лего, настольную игру "Лабиринт" и железную дорогу.
И сразу на душе стало легче.
Магазин был пуст, среда, самое утро. Кроме меня в большом зале был только один человек. Беспомощно застывший в отделе для девочек. Я злорадно представил, какие муки он испытывает сейчас и захотел насладиться его переживаниями, ощущая себя уже мудрецом.

Он стоял перед стеллажом с куклами и тихо матерился. Молодой еще мужик, хорошо одетый, с дорогой сумкой. Я бы, может, прошел мимо, но меня расмешило, что в его тележке тоже лежала куртка, как совсем недавно у меня.
Я не удержался и спросил его как старого друга:
- Никак?
- Никак.
Мне понравился его голос. Там была насмешка над самим собой. Такие интонации, как правило, появляются у людей уверенных, которые вдруг попали впросак.
У меня был выходной. И он, вероятно, тоже никуда не спешил, потому что поставил многоточие, а не точку. Мы понравились друг другу, двое взрослых в пустом магазине игрушек.
- Мне проще, у меня мальчик, - сказал я. - не представляю, как я выбирал что-нибудь для девочки.
- И у меня мальчик, - сказал он.
Я смутился.
- Это я для себя.
Тут я задумался. У моих знакомых были разные хобби. Кто-то даже крал в ресторанах блюдца, если на них было написано название заведения. Но кукол не коллекционировал никто, если отбросить за скобки дорогих винтажных.

Он засмеялся. Открыто, приглашая это сделать вместе с ним.
Я не смог. Наверное, от удивления. Просто улыбнулся.
- От меня жена ушла когда парню был год. Девяностые, торговали на рынке, ей сосед - азербайджанец голову вскрутил. Прихожу домой, на столе записка: "Прости, я Плохая Жена и Мать".
Я постарался сделать лицо понимающим. Мол, да. Редко, но бывает.
- Мне двадцати пяти еще не было. Дурак - дураком. Гулять хотелось, пришлось быстро повзрослеть. Хорошо, мать помогала очень.
- И что, - спросил я, - возвращаться пробовала?
- Конечно, - сказал он спокойно. - Через два года позвонила. У нее уже другой ребенок был, от этого. Они в Воронеж уехали, там он ее и бросил.
- Предсказуемо, - сказал я. - увиделись?
- Нет, конечно. Зачем? Чтобы сын ее увидел, запомнил, а потом она снова свалила бы и он всю жизнь меня спрашивал где мама? Я ей сказал, чтобы забыла меня, его. Объяснил, что наша мама была полярная летчица. Ее самолет улетел на северный полюс и не вернулся.
Он говорил, а я смотрел на его лицо. Еще молодое, лицо уверенного в себе человека. И мне нравилось то, что он говорит, его интонации. И то, что он был одет не по подмосковному. Человек, который двадцать лет назад торговал на рынке, а потом поднялся, развил себя.
Наверное, действительно, страдание помогает вырости.
Я только не мог понять - страдал ли он. И не мог понять не только это, конечно.
- А куклы? - Спросил я. - почему куклы - то? Большая коллекция?
Он усмехнулся и полез за телефоном. С каждой минутой он мне все больше нравился. Он мог бы собирать хоть детские платьица и я воспринял бы это совершенно нормально. Лишь в том случае, если бы понял - почему.
- Смотрите.
Я смотрел и мне было смешно. На фото были девушки. И куклы. Их совершенные копии. Девушкам тоже было смешно, они прижимали кукол к себе. Те же прически, те же наряды. Абсолютные двойники.
- Мама уговаривала, - сказал он, - но я больше не женился. Даже когда парень вырос. Мог, но не доверял. А потом уже и не тянуло. Так проще. И веселее. Я легкий, никого не обижаю. И не жадный.
- И что, всегда получается найти точно такую же куклу?
- Всегда, - сказал он. - Они же сегодня все одинаковые. Губы, скулы, позы, мозги, фигуры. Словно с конвейера сошли. С ними приятно - но не больше месяца. В отпуск слетать или вечера занять.
- Надоедает, - сказал я.
- Конечно, надоедает. Потому что у них набор возможностей - ровно на месяц. Максимум. На большее уже не способны. Когда я чувствую, что пора заканчивать, покупаю куклы, фотографирую их и прощаюсь. Уходить надо, прощаясь.
Я подумал, что это была шутка над собой. Из тех самых девяностых. Но он был совершенно спокоен, глаза и рот не улыбались, поэтому я не согласился. Сказал, что наоборот - девушки сегодня такие разные, особенно после тридцати. И до сорока.
- Может быть, - сказал он. - Но я о двадцатипятилетних.
Я понял. И не стал уточнять.
- А тут попалась такая, что не могу найти двойника.
И показал мне фото.
Девушка яркая была. Снимок был сделан где-то на море. Она стояла в профиль, чуть облокотившись на пальму и обе ее ступни были на песке целиком.
- Надо же, - сказал я. - она не поднимает ногу, когда.
В профиль во весь рост фотографируется. Года два назад пошли статьи какие позы самые выигрышные. Теперь все девушки приподнимают ногу, ставя ее на носок - чтобы она казалась длиннее.
- Как собаки на кустик? - Весело спросил он.
И мы засмеялись.
Я еще раз посмотрел на ее лицо, потом на кукол.
Ничего похожего.
- А что будет, если не найдете?
- Хороший вопрос, - сказал он.
Мы помолчали.
- И давно ищете?
- Третий месяц.
- Так, может не искать? - Спросил я.
- Еще один хороший вопрос, - сказал он.
Кукол было много. Короткие, модельные, карикатурные. Я смотрел на них и узнавал своих знакомых. Это был удивительно и неправдоподобно, но с полок на меня сейчас смотрели те, кого я так хорошо знал. К счастью, не все.
- Ладно, - сказал он. - Поеду. Хорошего дня.
Тележка звякнула, когда он ее припарковал - точно прозвенел будильник. Я встрепенулся, схватил свою и пошел к кассе. И вдруг увидел на полке именно то, что надо.

- Мне это не нравится, - сказал пупсик и его губы были надуты от обиды. - Я пойду и выброшу это в мусорное ведро.
- Подожди, сынок, - сказал я. - смотри.
Я открыл коробку и выложил на стол пластилин.
- Давай мы сделаем человечков. Тебя, меня, маму.
Я вторую коробку открыл. Третью.
- Слепим дом. Садик. Машину.
Он подошел, волоча за собой по полу большой пакет, в котором были другие подарки - лего, машинка, железная дорога.
- Какую машину?
- Какую хочешь, - сказал я. - мы сейчас сделаем все, что только захотим.
Я взял кусок красного цвета и начал его мять. Сделал тело, голову, руки - ноги.
- Это кто? - Спросил сын. - Это ты или мама?
- Это ты, - сказал я.
- Я? - Удивленно переспросил он.
- Это ведь пластилин, - весело сказал я. - можно сделать все, что захочешь. Он взял синий и смастерил какого-то голема. - Это мама. - Похожа, - сказал я. и прилепил на голову сбоку маленький красный шарик. Для красоты. Мы до вечера лепили. А коробку с лего оставили на потом.

Далее читайте новости о прическах на короткие волосы фото в разделе http://pricheski.ru-best.com/foto-prichesok/pricheski-na-korotkie-volosy...