Пётр Исаевич вейнберг.

Печально я брожу по невскому проспекту.
Как полон жизни он! Как много в нем эффекту!

Бездельники, дельцы, народ мастеровой.
Проходят и снуют по звонкой мостовой.
В коляске щегольской проносится красотка, гвардейца - молодца мчит узкая пролетка, линейку подает желающим лихач, плетется омнибус на паре тощих кляч.
Гуляющей толпой пестреют тротуары, там саблями стучат красивые гусары, с лорнеткой на носу проходит дипломат, обнявшись с бабою, качается солдат.

Чиновники, купцы, швеи, кавалергарды, прически l'Anglaise, усы и бакенбарды, и львы лохматые, и франты без волос -.
Все в массу пеструю, жужжащую слилось.
А я - один в толпе, потерянный, забытый, в заплатанном пальто, нечесанный, небритый, брожу, - и с злобою глаза мои глядят.
На всех, кто сыт, обут, и весел, и богат.
К чему мне Доминик, и Вольфы, и рабоны?
И в окнах у портных жилеты, панталоны?
К чему мне это все, когда карман мой чист, и ходит только в нем зловещий, вечный свист?
Громадный Петербург, как ты хорош в то время, когда души не жмет забот житейских бремя.
И как противен ты, и как болит душа, когда в кармане нет ни медного гроша! 1858 (художник Ирина Александрина) петрвейнберг почитателикниг.