Fanfics. Пожалуйста, анонимно.

Название: The Price of Choice.
Автор: Halfblood_Princess.
Рейтинг: R.
Жанры: романтика, ангст, драма, фэнтези, детектив, психология, Hurt/Comfort, AU, учебные заведения, соулмейты, первый раз, дружба, пропущенная сцена, любовь/ненависть.
Предупреждения: OOC, насилие, нецензурная лексика, нехронологическое повествование, смерть персонажа.

/За ссылки на фик буду нещадно банить. Акс. Всем персонажам исполнилось 18.

Отрывок из 6 главы.

31 октября 1996 года.

Потеплевший метал с силой сжатой в ладони цепочки и жуткое, почти выкручивавшее кости разочарование - вот что чувствовал малфой, тупо глядя на яркие точки созвездия, в честь которого он имел счастье быть названным. Чёртов ветер трепал прилично отросшие с начала учебного года волосы, но Драко было плевать на сохранность своей до тошноты рафинированной прически: сейчас он прикладывал неимоверные, почти титанические усилия для того, чтобы парализовать свой слишком острый слух, фиксировавший стук тонких каблуков стремительно отдалявшейся от него грейнджер.
Внутренний голос буквально орал о том, что всё свершенное, так же как и сказанное - огромная, почти фатальная ошибка. И даже не одна: со времени, прошедшего с начала учебного года, он, малфой, совершил слишком много непростительных и совершенно идиотских промахов. Зачем он показал грейнджер метку и с какой целью вполне правдиво признался, что она восхитительна, если прекрасно знал, что гриффиндорка ни при каких обстоятельствах ничего не поймёт? Зачем выложил правду о стычке с дебилом - маклаггеном и, в конечном итоге, на кой чёрт ему понадобилось приглашать её на тот идиотский танец. И пусть даже эти глубокие карие радужки с отражением в них множества звезд, бешенный стук собственного сердца и этот хренов танец останутся самыми светлыми событиями за последние полгода, но Драко пришлось, как бы ни было тошно, согласиться с мысленным советчиком и с прискорбием констатировать - он сам виноват в том, что теперь, по своему скромному мнению, находится в наиполнейшей заднице.
Стук каблуков по ступенькам главной лестницы разрывался в голове, подобно заклятию бомбарда, вновь и вновь с оглушительным треском разбивавшему всё ещё оставшиеся, но поросшие мхом и покрытые вековой плесенью стены, заботливо выстроенные не в меру заботливым Люциусом в сознании собственного сына. С самого его рождения отец неизменно твердил, что маглы, а уж тем более грязнокровки - самые недостойные, самые мерзкие существа, что маглорождённые абсолютно не способны к магии. К двенадцати годам в сознании Драко сформировалось представление о том, что грязнокровки - семирукие уроды, не понятно, каким образом попадавшие в волшебный мир, но, в первый раз переступив порог древнего хогвартса, он понял: вся та идиотская информация, полученная до школы - полнейшая чушь. Конечно, беспрекословный авторитет Люциуса не покачнулся в глазах сына, но по призрачным стенам из искусной в своей наглости лжи уже тогда, на первом курсе, поползли трещины.
Грейнджер никоим образом не подходила ни под одну из варварских отцовских характеристик и, вопреки ожиданиям мальчишки - слизеринца, она, будучи дочерью дантистов, обгоняла на занятиях весь поток, была талантлива во всём, кроме, разве что, полётов. Только этот факт её неспособности летать на метле и поддерживал шаткие уверения отца в полной несостоятельности грязнокровок, как членов волшебного сообщества.
Тем не менее, сейчас, Драко никак не мог понять, почему, чёрт подери, его так тянет к ней! Неосознанно, интуитивно, но вполне осязаемо, будто он состоял из железа, а она, грейнджер, была дьявольски привлекательным магнитом. Почему он, наверное самый чистокровный из всех студентов в этом замке, испытывает к ней, к грязнокровке, только самые искренние, самые светлые чувства, хоть, конечно, и выражает их, как умеет.
Эмоциональная тупость - наверное, именно такой диагноз поставил бы любой психиатр в этом случае, но сей весьма прискорбный факт категорически не менял степени паршивости чёртовой ситуации - малфой окончательно осознал, что влип. Вляпался в болото, затягивающее всё глубже и глубже в трясину, и с каждой новой секундой, он понимал, что его неумолимо и беспощадно тянет, тянет к самому дну, к девчонке, вызывавшей в нём бурю эмоций и жуткий то замирающий, то переходящий в галоп стук сердца, никак не вяжущихся с зияющим тьмой клеймом на бледном предплечье!
А может быть, она и есть его спасение?
Может быть, болото не затягивает его в трясину, а наоборот - выталкивает, чтобы он смог сделать хотя бы один крошечный глоток свежего воздуха под солнцем свободы?
Раскрыв ладонь, Драко едва удержался от ошеломленного вдоха, выдавшего бы его присутствие здесь любому, кто мог проходить мимо: древний бриллиант подвески приобрёл глубокий синий цвет, а этот неприметный, на первый взгляд, факт значил, что девушка, примерившая это украшение - идеальная половина для единственного неженатого представителя семьи - владелицы драгоценности. В глазах потемнело, а он, отчаянно старавшийся не думать о том, куда пошла грейнджер прислонился спиной к стене, вновь тупо гипнотизируя россыпь звёзд, блестевших в чернильном небе.

Почему, чёрт подери, он, малфой, оказался так глуп?
За шесть лет, проведённых в хогвартсе, Драко даже и не задумывался по-настоящему, почему его сердце всегда замирало от одного взгляда колючих карих глаз и почему, её не менее острые замечания, способные испортить всю радость, превратив счастье в разочарование в один короткий миг, так больно царапали душу? Прикрыв глаза, малфой спрятал подвеску во внутренний карман своего пиджака, и, когда последняя стена из пыльных предрассудков рухнула перед мысленным взором рассыпалась в мелкие каменные осколки, собравшись с духом, он шепнул в ночную тишину:
- все твои слова - чушь, отец, - Драко воровато оглянулся в дверной проем, ведущий в замок, и, убедившись, что на первом этаже никого, тяжело вздохнул, скорее по привычке ужаснувшись своим дерзким словам. - всё, во что я верил благодаря тебе - ничто: пустота и какая-то чёртова околесица, - буркнул он, шагнув через порог.
Вспомнив одну - единственную из бесчисленно идиотских догм Люциуса: "малфои не сдаются и, если цель оправдывает средства, добиваются своего! " - Драко остановился перед лестничным пролётом, ведущим в холл. Быстро прикинув целесообразность внезапно всплывшей в голове фразы - выдержки из семейного кодекса, слизеринец поднял взгляд вверх, туда, куда убежала грейнджер. Наверное, она уже в башне и, может быть, вполне сможет принять информацию, которую малфой должен донести до неё - ведь чёртов бриллиант никогда ещё не ошибался!
- Драко! - в рукав пиджака вцепились тонкие девичьи пальцы, а слизеринец утомленно поморщился, услышав самый нежелательный сейчас голос. - вот ты где! Я тебя повсюду уже целую вечность ищу! - возмущённо фыркнула пэнси.
Моля всех богов, имена которых он только сумел вспомнить, чтобы подруга оказалась обычным и вполне безобидным Глюком, Драко обернулся через плечо. Вопреки ожиданиям, пэнс стояла у перил, нетерпеливо скрестив руки на груди, и явно не собираясь испаряться, напротив - вытаращив свои кошачьи глаза, будто бы у парня на голове совершенно вероломно поселился нюхлер, Паркинсон неуверенно пролепетала:
- может быть … ммм … спустимся в зал.
- нет, - коротко качнув головой, отрезал Драко, но поднявшись на несколько ступенек вверх, он услышал возмущённый вопрос:
- куда ты так торопишься, а? - несколько нервных вздохов, и пэнс, перейдя на вполне ожидаемый ультразвук, продолжила: - я всё слышала, Драко! Ты к ней летишь! Это же низко!
- что? - почти рефлекторно выдохнул он и, почувствовав, как из-за одной короткой фразы, сердце с оглушительным звоном обрушилось в пятки, неторопливо подошёл к подруге. Просверлив испытующим взглядом её издевательски прищуренные зелёные глаза, малфой процедил:

- что ты в виду имела?
Паркинсон хихикнула. Просто, по девчоночьи, как когда-то в детстве, а потом она покачала головой и, явно борясь с отчаянным разочарованием, прошипела:
- я знаю, Драко, что ты танцевал с грязнокровкой на балконе, - она снова хихикнула, но уже язвительно, а кисти дрожащих рук парня как по команде сжались в кулаки. - ах, как романтично, правда? - заискивающе похлопав ресницами, проворковала пэнс, таинственным шёпотом продолжив: - звёзды в ночном небе, приглушённая музыка … думаю, будет ещё романтичней, если я сообщу об этом Нар ….
- обливиэйт! - не желая слышать имени матери в таком едком тоне, выпалил малфой и, удовлетворенно наблюдая, как зрачки подруги, расширившись, расфокусировались, тихо проговорил: - ты отлично провела время на балу, но так и не нашла меня … какая жалость, правда, пэнс? - печально усмехнувшись, он погладил Паркинсон волнам чёрных волос.
- правда … - растерянно вздохнула пэнси, уверив друга, что заклятие сработало.
Резко развернувшись, малфой бросился бежать, вверх по лестнице, чтобы не дай Мерлин вновь не попасть в поле зрения Паркинсон и, конечно же, ему было жаль её изуродованную заклинанием память, но, откровенно говоря, грейнджер ему было жаль в разы больше: ведь если бы, пэнс не сдержала свой болтливый язык, - а он ни на долю секунды в этом не сомневался - то жизни несчастной гриффиндорки пришёл бы конец. Узнай Люциус, о том, что его сыночек "Якшается" с грязнокровкой (хотя по факту - ничего и не было. Пока), то, ни на миг не задумавшись, задушил бы её голыми руками, наплевав на все ужимки чистокровных магов или просто убил бы заклятием, в том случае, если б добрался до грейнджер раньше безумной тётушки беллатрисы с волдемортом ….
Каждый новый шаг по каменному полу восьмого этажа сопровождался эхом, гулко разносившимся по коридору, а в голове, тем временем, разразилась очередная реплика: "сопляк! " - Драко сжал зубы, лишь бы никогда не слышать чёртовой ледяной интонации Люциуса, но, видимо, совесть, а может быть - самостоятельно диагностированная болезнь - прогрессировала.

"Ты был рождён, чтобы опозорить мою фамилию! " - всё громче, всё оглушительнее с каждым уверенным шагом вперёд стучало в ушах.
- бред, - прошипел Драко сквозь зубы и, прислонившись к стене, прикрыл глаза, наскоро припомнив, когда эта идиотская фраза была произнесена. - ну конечно. - горько усмехнувшись, он во всех красках вспомнил сцену в косом переулке: это было перед вторым курсом. Тогда отец был раздражён превосходством грязнокровки над своим единственным наследником, а потом, к первоначальному негативу, прибавилась ещё и стычка с папашей - уизли, во "Флориш и Блотс". В конечном итоге всё бешенство Люциуса вылилось вечером, в поместье. Как ушат дерьма. На голову единственному сыну.
Какой-то слабый писк, до смешного похожий на мышиный, раздался неподалеку, вырвав Драко из воспоминаний своего нелёгкого детства. Быстро сообразив, что никаких грызунов, в этом коридоре быть не должно, ведь толстый рыжий кот грейнджер сожрал всё живое в окрестностях башни старост, малфой прислушался в ожидании хоть какого-то тихого шороха или ещё одного писка, но коридор безмолвствовал: только потрескивание редких факелов, высветлявших жёлтые круги во тьме, да собственные осторожные шаги - вот и все звуки. Почему-то интуиция кричала о том, что здесь творится нечто неладное, а сердце вновь зашлось, от дьявольски сильного ощущения опасности.
- Кормак ….
Встрепенувшись, Драко обернулся в сторону явно обессиленного девичьего выдоха. Торопливо преодолев расстояние до двойных дверей давным-давно заброшенного класса древних рун, малфой остолбенел, когда до его слуха донесся какой-то грохот и звук треска ткани, а шепот превратился в опасливый, тихий возглас.
- Кормак, не надо ….
- да ладно тебе, крошка! Ну пошалим немного, ты что же, против? - раздался второй голос из-за тяжёлых дверей кабинета.
Ярость диким раскалённым потоком крови в голову ударила. Хотелось выломать чёртову дверь и, ещё раз, наплевав на кодекс чести, врезать не понимавшему намёков гриффидорскому уроду, но в этот раз не только по кривой переносице, но и по той части тела, которая ещё очень долго после удара будет звенеть от боли. Крепко сжимая древко волшебной палочки, Драко представлял, как будет пытать ублюдка. И, хотя малфой совсем не собирался применять заклятие круцио, сейчас понимал, что способен на это: он был зол, как никогда до сего дня. Наверное, под влиянием дикой, бешеной ярости, что бурлила в венах, он вполне мог бы применить даже убивающее.
- алохомора, - безнадёжно буркнул Драко, медленно осознав, что пустоголовый гриффиндорец вполне мог применить что-то посильнее обычного колопортуса.

Как и ожидалось, характерного щелчка в замке не раздалось, а в заброшенном помещении снова послышалась какая-то возня и вновь треск рвущейся ткани. В отчаянии грохнув по двери, Драко воскликнул:
- грейнджер! - он не знал, что ещё можно было бы применить, не испортив школьное имущество, как не понимал, за каким чёртом она попёрлась за этим увальнем - малфой ведь предупреждал её! - грейнджер! - вновь громко стукнув в вибрирующую от первого удара дверь, угрожающе рыкнул он.
Звуки стихли, а через секунду за дверью послышался скрип паркетных досок под тяжёлыми шагами. Заклятие было снято, и спустя ещё миг, дверь приотворилась, и в образовавшуюся щель высунулся маклагген, изобразив самое наитупейшее выражение из его арсенала на своём, с позволения сказать, глупом лице.
- чего тебе? - удивлённо выгнув бровь, раздражённо уточнил Кормак.

Наверное, маклагген сейчас судорожно соображал, почему сегодня, куда он только не пойдёт - везде, как по команде, оказывался угрожающий ему малфой. Но, скорее всего, причина псевдо - задумчивости были гораздо более прозаична, чем предполагал Драко: за неимением мозгов в пустой как ведро голове, Кормак просто тупо вылупился на старосту школы.
- мне нужна грейнджер, - точно так же раздражённо прошипел малфой, попытавшись мирно отодвинуть маклаггена с дороги.

Сердце пропустило удар. И ещё один. Эта фраза чёртова соседа вызвала в голове какой-то странный щелчок, а похолодевшая было кровь вдруг прилила к щекам, заставив её глупое сердце вновь зайтись в диком ритме.
- а если я против, а? - едко отозвался Кормак.
Выглянув из-за парты, Гермиона почти задохнулась от происходящего у входа в класс: будто бы довольствуясь своим превосходством, которое являлось весьма сомнительным фактом, маклагген молчал, упрямо глядя на оппонента, а тот, точно так же сверля его взглядом, пытался сдвинуть гриффиндорца с дороги. Но, как, собственно, и ожидалось, Кормак, в силу своей совершенно непрошибаемой пустоголовости, совсем не собирался пустить старосту школы в заброшенное помещение.
Лишь в том случае, если рассуждать логически, то сейчас Драко мог применить какие угодно заклинания, исключая, разве что непростительные, чтобы предотвратить акт правонарушения.

Торопливо оглядев своё платье, разрывы на корсете и подоле которого, явно свидетельствовали о том, что всё происходившее здесь до стука в дверь было, мягко говоря, не совсем по её желанию, Гермиона нервно закусила губу, попытавшись сообразить, что, чёрт возьми, предпринять!

То, что малфой вне себя от ярости, чувствовалось даже на приличном расстоянии, а значит, сейчас он не способен рационально соображать, почти так же, как и маклагген в обычном своем состоянии, а следовательно в слепой злости, Драко может натворить много такого, после чего он будет либо отправлен в азкабан, либо - что ещё хуже - отчислен из хогвартса! Парни снова переругивались, а грейнджер, стараясь игнорировать эту слабую попытку своего соседа разобраться "По-хорошему", наскоро пошарила ладонью по крышкам ближайших парт и ощутив, наконец, древко родной волшебной палочки в своих пальцах, подтянула разорванный корсет и, выпрямившись в полный рост, шепнула: - остолбеней, - луч заклятия ударил в спину маклаггенна, и он моментально рухнул на пол, открыв, наконец путь к отступлению.

Смотрите ещё информацию о прическах своими руками http://pricheski.ru-best.com/kak-sdelat-prichesku/pricheski-svoimi-rukami